Лех Марек: Корды средневековья и нового времени из Силезии (Lech Marek. Sredniowieczne i nowożytna kordy ze Slaska) — перевод: Варажбiт.
Пролог к переводу статьи от Янберга:
Мастерская «Зброевы фальварак» на протяжении многих лет разрабатывает тему средневекового оружия на территории Беларуси. Будучи частью средневекового государственного образования Великое Княжество Литовское. А затем конфедеративного государственного образования Речи Посполитой, мы (Польша, Литва, Беларусь, Украина) были тесно связаны общей военной системой, военной историей и соответственно вооружением рыцарских полков того времени.
Тема клинкового оружия – Корда, нами широко рассматривается в статье: Корды и тесаки в Великом Княжестве Литовском и соседних странах, также затрагивается в статье, которая впервые «подняла» проблематику распространения и применения кордов на территории ВКЛ: Фальшион — оружие средневековья. Данная тема, также была широко развита в наших изделиях, которые мы, совместно с партнерами изготовили в целях поддержания и развития клинкового оружия – корд, в исторической реконструкции средневековья в наше время: Корд с картины Питера Брейгеля; Корд найденный у озера Даброво, XV в.; Корд из Мышкув; Корд XV века; Стилизованный “крестьянский нож” (Hauswehre, Bauernwehre).
Корды средневековья и нового времени из Силезии (Lech Marek. Sredniowieczne i nowożytna kordy ze Slaska)
Повседневное использование кордов на территории Силезии в средневековье хорошо документировано посредством истории, археологии, а также иконографии.
В пиcьменных источниках акцентировано индивидуальный характер такого типа клинкового оружия, который назывался общим термином – Seitengewehr (нем. – штык, синоним – Bajonett (багинет) штык). В среневекововых силезких городах, подобные корды были доступны каждому, у кого были мещанские права. Остановимся к примеру на городе Вроцлав (г. Вроцлав является столицей Нижнесилезского воеводства, в период средневековья был столицей Силезии) там корд был повседневным элементом мещанского дома (Igert 1939, 10). Военизированный характер цеховой организации был так силен, что корда носил характер официального оружия, его ношение говорило о принадлежности ремесленика к гильдии. Об этом например говорит «Статут вроцлавского цеха кузнецов» 1439 года, где каждый новый вступающий в цех мастер, должен был иметь: 1 Gut Speer (Хорошее копье), 1 Seitengewehr ( корд, дословно-штык ).
Также о широком применении кордов среди горожан, говорят и иные документы. Например, Ухвала рады мещан Вроцлава 1588 года, согласно которой в случае опасности каждый хозяин дома должен был выступить на защиту, в том числе и с кордом (Seitengewehr). (tamze, 16).
Значительное количество клинкового оружия в руках мещан подтверждает инвентаризации оружия г. Клодзко во 2 половине шестнадцатого века. Широкое распространение кордов в средневековым обществе, привело к тому что корд имел несколько названий-синонимов: Seitengewehr, Hauswehr, Wehr, Lanngwehr, Gartweher. (Goliñski, Zerelik 1993,115).
Норму повседневного ношения кордов среди горожан подтверждают и другие документы. В соответствии с резолюцией города Вроцлав 1588 года, каждый хозяин во время военных действий должен носить Seitengewehr. Эти рекомендации, противоречат запретам первой половины шестнадцатого века, на ношение на улицах Вроцлава, так называемого смертоносного оружия (Mordwaffen), к которому принадлежат корды и тесаки. 3 марта 1511 во время визита Вроцлава Владиславом Ягайло был объявлен запрет на ношение смертоносного оружия (Neugebauer 1876, 25). За несоблюдение этого положения угрожали конфискацией оружия и штрафом в размере 1 коп грошей. (1939 Igert, 30). Несколько повторов аналогичных постановлений в то время, указывают на их неэффективность (1876 Neugebauer, 25).
Эти запреты, были призваны понизить высокий уровень убийств оружием. Эта ситуация была частично вызвана появлением фехтовальных школ, ученики которых часто искали возможность проверить свои навыки на улице. Средневековые мастера фехтования не всегда имели хорошую репутацию, и их деятельность в городских центрах была ограничена специальными правилами, по крайней мере, с конца двенадцатого века (Anglo 2000, 7-8).
Другими причинами драк с использованием оружия, были пьянство и легкий доступ к оружию. Еще в 1692 году основной угрозой жизни в Вроцлаве считался темперамент молодых людей. Специальные положения, выданные 16 июня того года, запрещают ношение клинкового оружия подмастерьям, студентам и писарям. (1876 Neugebauer, 25).
В семнадцатом веке, в эпоху стандартизации вооружения Вроцлав обеспечивает солдат находящихся на содержании города оружием ближнего боя. По документам того времени, задачей городского совета Вроцлава является обеспечение солдат необходимым оружием, за исключением клинкового оружия (Seitengewehren), его наемник должен иметь собственное (1939 IGERT, 45).
Большая популярность такого оружия среди средневековых горожан, как ни парадоксально, может подтверждаться отсутствием информации о нем в письменных источниках. Корды могут скрываться в письменных источниках не только под термином меч, как отмечает М. Golinski (1990, 24). Аналогичное явление можно наблюдать в случаях популяризации других видов оружия в Европе, где тип средневекового повседневного оружия вообще не описывают в документах.
В связи с производством оружия, мечей и ножей, исследователи упоминают Вроцлав как один из важнейших производственных центров возле Кракова, Любека и Брауншвейге (Rech 1993, 74). Представители профессиональных специальностей, таких как кузнецы лезвий для клинков, были, скорее всего основными производителями кордов. Устав силезких ремесленников, в том числе и оружейников и ножовщиков, которые занимались производством кордов, тщательно описан в литературе (см. Golinski 1991).
Современные публикации по данной проблеме довольно скромны (por. Brych 1994; Michna 1997; Celuch 2000; Teske 2003; Michalak 2004), в связи с чем нет необходимости воспроизводить все значимые издания в этой работе.
Анализ находок на польских землях требуется немного изменить определение корда. Он описан в литературе как однолезвийное холодное оружие с асимметричной рукоятью (Horbacz 1982, 38; Michalak 2004, 333-334; Nowakowski 2005, 68). Первые сомнения появились с обнаружением оружия из Поремба-Велька, около Лиманова. Исследователи обнаружили, однолезвийный увенчанный асимметричной рукоятью – корд – меч, относящийся к типу XVIa по Окшотту (Glosek 1992, 37). В то же время, корд является уникальным и не имеет аналогов ни в Польше, ни зарубежом (там же, 39). На данном этапе исследования, мы можем привести несколько видов длинного клинкового оружия с обоюдоострым лезвием и асимметричной рукоятью. Сюда входят образцы из Зборова около Калиш (Teske 2003, 237), два экземплярах из коллекции Музея Войска Польского в Варшаве (nr inw. MWP 51292; MWP 53928), находки из района Видава во Вроцлаве находящиеся в Археологическом музее в Кракове — nr inw. MAK/206 (Marek 2004, 49).
Все эти образцы, подпадают под значение слова корд (что особенно заметно в случае с оружием из Зборова (Marek 2006, ryc. 69:a-b) и схожими экземплярами из Музея Войска Польского(nr inw. MWP 51292 -tamze, ryc. 69:c-d). Внимательный осмотр находок приводит к выводу о том, что лезвия клинков не переделывались в обоюдоострые ,а делались такими изначально. Один из кордов из коллекции Исторического музея в Берне, совершенно произвольно датирован Р. Wegeliego шестнадцатым веком (Wegeli 1929, 266, tabl. XXXIX: 10 07), по его словам, он был переделан в корд из меча. Без тщательного анализа находки трудно опровергнуть этот тезис.
В связи с перечисленными примерами критерий однолезвийности для кордов должен быть пересмотрен.
Последний образец из Зборова, как и экземпляры из Музея Войска Польского (инв. MWP 51 292) носят символы, которые можно рассматривать в качестве торговой марки производства (por. Glosek 1973). Техники исполнения символов заключалась в заполнении выгравированного рисунка жёлтым металлом. На первом из них свастика помещена в круг, на других известные изображения волка пассау или золингена (там же, 33). Клейма производителей мечей на обоюдоострых лезвиях этих кордов не удивляют, особенно в свете информации о конфликтах между ножовщиками и производителями мечей (Szymczak 1990, 262) и в результате споров представители обоих цехов занимались производством кордов (см. Bochenski 1937, 14-16).
Анализ исторического материала позволяет датировать корды из Силезии началом пятнадцатого века, хотя иконография, говорит нам о конце четырнадцатого века – например фрески в церкви в Калькове на Опольшчине, могут подтвердить их более ранее присутствие в этом районе.
В результате запроса, музейных и архивных данных удалось выявить 19 средневековых кордов и кордов нового времени в области Силезия. Благодаря простоте исполнения корд был популярен в Силезии в 15 века и имел форму, напоминающую большой нож, незначительной гардой или пластиной в месте перехода лезвия в рукоять. На некоторых кордах, вероятно, этой детали не было. Описанные находки можно разделить на две группы по форме лезвия. Первая группа относится к 15 веку и в неё входят находки из Мышкув (рис. 1:a), из Болькув, Виры (рис. 1:b) и, вероятно, Михалица (рис. 1:c) их лезвия сужаются к острию, а остальные находки из Силезии характеризуются более параллельным ходом краёв. Образцы из Мышкув и Болькув, в соответствии с письменными источникам о событиях той местности, можно интерпретировать как следы гуситских войн в Силезии (см. Grunhagen 1872, 164, 189, 219, Mark 2006, 59-60). Но выдвигая такие предположения нужно быть осторожным, подчеркнув лишь вероятность связи находок и исторических событий.
Особое внимание среди находок лезвий с параллельными края заслуживает экспонат из Музея в Рацибуж (nr inw. MRB-97). Относительно хорошая сохранность экспоната позволяет рассмотреть конструктивные детали (рис. 2:а). По различной степени коррозии можно четко распознать на лезвии элементы низшей и высшей степени цементации. Кромка лезвия изготовлена из более твердой стали, что видно даже невооружённым глазом – по более тёмному цвету на лезвии шириной примерно 1 см. Чёткая граница между слоями может свидетельствовать об использование в этом месте сильно цементированных слоёв наложенных на мягкую сердцевину. Эта техника производства оружия, известна благодаря изучению корда из Праги – с площади святого Вацлава, он датируется пятнадцатым/шестнадцатым веком (Hosek 2003, 94). Другой метод, производства известен по экспонату из замка Dolni Stepanice, датируемый XIV/XV веком. Клинок изготовлен из цельного куска стали с высоким уровнем цементации у обуха, постепенно понижающимся к лезвию, где твердость на 60% ниже. Исследователи полагают, что это явление связано с ошибкой кузнеца (там же, 85, 94-95, 228-229, рис. 24). Без дополнительных исследований больше о образце из музея в Рацибуж сказать нечего.
В результате запроса в архив оказалось возможным определить место находки. Согласно сохранившейся книге инвентаризации Музея декоративного искусства и древностей во Вроцлаве, экспонат был найден в Polskiej Cerekwii рядом с Кендзежин-коза и он был снабжён изогнутой гардой, которой сейчас нет (EK ABTH.C u E, nr 187:01). Это видно по следам оставшимся на клинке и по фрагменту клёпки. Малая гарда на кордах отражена и в иконографии (рис. 2:c).
На хвостовиках кордов обычно встречается углубление с одной стороны (рис. 1:с), на дне которого было легче сделать отверстия, сохраняя структурную жесткость ручки (см. Marek 2004, 47). Одно, меньшее отверстие в месте перехода рукояти в лезвие, вероятно, служило для крепления нагеля. Отличительной особенностью этой находки является также сильно закруглённый обух рукояти, толщина которого -1,8 см — это в то же время первоначальная толщина заготовки. На рукояти сохранился фрагмент листовой стали, который служил для связывания элементов крепления накладок на рукояти. Подобная деталь, но сделанная из латуни, видна на находке из Музея Войска Польского в Варшаве (nr inw. MWP 34289). Аналогичное техническое решение можно найти на швейцарских кинжалах 2 половины шестнадцатого века (см. Muller, Kolling 1981, 220, 381, ryc. 158). Иногда эти детали заменялись кожаными подкладками.
О существовании таких подкладок под оголовьем корда, говорится в докладе о находке в Zarkowa (сейчас район Глогова). Найденный там в 1935 г. корд, был назван в архивах раннегерманским саксом (рис. 2 б). Эта находка, общей длиной 67 см, была найдена в ходе углубления русла одного из притоков реки Одер, на глубине 2 м ниже уровня дня. Отложения ила, в которых находился корд, способствовали сохранению кожаных элементов рукояти(AP WSPS, исх. 693, 107). Щёчки рукояти не сохранились. В рукояти сделано 4 отверстия для заклёпок, из которых верхнее, расположенное под оголовьем, имеет самый большой диаметр. Сильно скруглённый обух рукояти сделан по аналогии с кордом из Polskiej Cerekwi. Из доклада известно, что корд был привезён в музей в Глогове, где он находился до конца Второй мировой войны. Метрическая информация об этом оружии совершенно неверна. Из-за потребности пропаганды в материальных подтверждениях начала германской культуры в период раннего средневековья в Силезии были совершены преднамеренные ошибки в описании находком оружия. (Marek 2006, 130-131). Крайне небрежный рисунок и доклад — это всё что сохранилось от корда. Подобная форма и у корда, общей длиной 57 см, из Музея Войска Польского в Варшаве (инв. MWP 154).
Отверстие большого диаметра прямо под оголовьем корда из Polskiej Cerekwi позволяет предположить, что через это отверстие проходил темляк, ремешок предотвращающий «выпадение» оружия из руки. Этот тезис подтверждает строение рукоятей и других кордов, например, экземпляры из замка Роговец (там же, 67-68). Темляки завязанные в верхней части набора рукояти были распространены некоторых типах сабель нового времени. То же самое можно наблюдать на кордах на рубеже пятнадцатого и шестнадцатого веков. На одной из картин Дюрера «Малые страсти» 1511 г. показан Христос на кресте, рядом с ним солдат с кордом на боку, из отверстия на рукояти которого свисает темляк. (рис. 3).
Важной функциональной особенностью большинства средневековых кордов и кинжалов ножевого типа является наличие в основании лезвия с правой стороны рукояти нагеля — штифта прикрывающего руку и дающего дополнительный упор. Выполнялся он в форме диска или заклепки с большой головкой. Оружие с рукоятью подобной конструкции было найдено на склонах Gorca (бывший Hessberg — 445 м) возле села Mêcinka (бывший Monchswald, рис 4:a-c). Он был неверно назван первыми исследователями раннего средневековья НОЖ и помещен на фото вместе с так называемой Силезской чашей из той же местности (AP WSPS, sygn. 716,263-266). Он был обнаружен туристами, находка вероятно связана с замком неизвестной датировки расположенным на верху горы Gуrca (AP WSPS, исх. 716, 266).
Сохранившиеся довоенные документы о находке и тот факт, что она находится в краеведческом музее в Явоже (инв. 282А), позволяет более точно проанализировать форму и датировку.
Это оружие, по польской классификации, находится на границе между кинжалом и кордом, потому что его общая длина 40 см (см. Lewandowski 1986, 104). В месте перехода лезвия в рукоять находится отверстие диаметром 0,6 см. Согласно архивным фотографиям в этом месте, с правой стороны рукояти, находился нагель с двумя маленькими отверстиями в основании. Его форма похожа на морскую раковину.
Исследователи пишут, что нагель расположенный справа от рукояти – защищал руку от ударов противника (1997, 262; Peterson 2001, 34). Трактаты о фехтовании пятнадцатого века, подтверждают эту версию, потому что часто, особенно в отношении боя на кордах, указывается удар по противнику с внешней стороны (см. Zbiñski, Walczak 2002, 124). Менее вероятна, роль нагеля в качестве ограничителя не позволяющего прокалывать ножны или упора, что не позволяет соскользнуть руке на лезвие при сильном колющем ударе или элемента для облегчения ношения оружия за поясом (см. Muller, Kolling 1981, 80).
Нагели кинжалов и тесаков, как наиболее подвижные и подверженные повреждениям элементы рукоятей, часто встречаются при археологических раскопках и, до недавнего времени не относились к военным артефактам (Michna 1997, 262). С польской стороны, например известен, нагель очень похожий, на нагель кинжала из музея в Явоже. Этот предмет находится в Новы-Корчин и признан исследователями как защёлка замка (Kajzer, Rychter 1997, 159, ryc. 6), он имеет характерное украшение — радиальные канавки и 2 маленьких отверстия в основании (рис. 4:e) . А также нагель, неправильно указанный автором публикации как ключ (1994 Grygiel, 10, 27, рис. 14:1), происходит из резиденции рода Заребы в Яроцине (рис. 4:f), датируется рубежом четырнадцатого/пятнадцатого века. Аналогичные элементы в форме раковины, в изобилии находят археологи на территории Богемии и Моравии, а также на кордах так называемого моравского типа. (Michna 1997, 260, 262). Все эти находки датируются 15 веком и (рис. 4:g-i), и обычно ассоциируются с гуситскими войнами или чешско-венгерскими войнами 60-х – 70-х годов XV века (там же, 262).
Мотив морской раковины в украшении средневекового оружия относится не только к Центральной Европе. Нагель кинжала из деревни Juva в округе Tarvasjoki, Финляндия, имеет завёрнутые края и украшен мотивом морской раковины. Точно так же украшено оружие, датированное пятнадцатым веком, из Хедмарк в Норвегии (Taavitsainen 2004 Harjula, 136).
Ближайшая аналогия к элементу набора на рукояти кинжала из Gоrca – нагель из замка Vartnov (рис. 4:d) в чешской Силезии (Kouril, Prix 2001 Wihoda, 558). Письменные источники свидетельствуют о том, что Vartnov был захвачен и полностью разрушен в период 1469-1474 (там же, 354). Подвёрнутые края, украшения, и два отверстия в основании нагеля проводят четкую связь между нагелем и раковиной — атрибутом паломников святого Якова (1999 Knapiñski, 432).
Предложенная чешскими исследователями функциональная трактовка отверстий в нагеле как вариант крепления темляка (Михна, 1997, 265), кажется маловероятной из-за небольшого диаметра отверстий (0,4-0,7 см), а также не очень прочного крепления нагелей. Степень коррозии и качество фотографии не позволяет установить наличие радиальных канавок на нагеле из Gorca.
Из исторических источников нам известно о военных действиях в этом районе, с которыми можно связать находку корда или боевого ножа. С 18 по 21 августа 1428 около Явора появились гуситские войска. Когда они с ходу не смогли захватить город, то начали грабить область. С особой жестокостью нападали на монастыри. Вместе с местными церквями, были сожжены деревни: Mêcinka, Chroœlice, Slup i Stanislawуw. Все эти события подталкивают к выводу о датировке находки из Gоrca 15 веком и его возможной связи с гуситскими войнами в Силезии.
Вопрос о более точном и понятном названии, такого элемента как нагель, довольно сложный. Как было ранее отмечено, нагели принимают разную форму от щитка до гвоздя. Термин paluch (польск – пальцевая дужка) используемый некоторыми авторами (2004 Михалак, 332-333), кажется, не точным из-за различного назначения между нагелем и пальцевой дужкой. Кроме того, пальцевая дужка или кольцо, которые используются для перевода большого пальца (Gradowski, Zygulski 1998, 8), устанавливаются на левой стороне рукояти, а нагель на кордах обычно на правой, что подтверждает его защитную функцию. Немецкое слово Parierdorn введённое R. Wegeliego также подчёркивает защитную функции этого элемента (Wegeli 1929, 261).
Многие конструкционные особенности кордов напрямую связаны с тем как использовали это оружие в бою. Наряду с простотой сборки, корды обеспечивают удобную возможность использования в качестве колющего и рубящего оружия. В последнем случае действие, из-за отсутствия полноценного яблока, оружие могло выскочить из руки. Этот вопрос пытаются решить, делая высокое оголовье с асимметричным, трапециевидным, выступом со стороны лезвия.
Такой элемент набора рукояти имеется на корде из Гожува в Силезии (рис. 5) довольно широком по сравнению с другими (Marek 2004, 47; 2006, 74-76). Оружие, с широким обломанным лезвием, и рукоятью длиной 23,5 см очевидно было двуручным. Последняя из характеристик влияет не только на удобство, двуручная рукоять могла выступать в качестве крюка, которым в поединке можно было, блокировали кисти и предплечья противника или ударить его в горло, такой рукоятью также было удобно отражать удары (Zabiñski, Walczak 2002, 3, tabl. 57, 59, 63-64).
Большинство находок найденных в Моравии по формальным и технологическим характеристикам, похожи на образец из Гожув. В эту группу входят как полностью сохранившиеся корды, так и части набора рукояти: из Mohelnice, район Sumperk (Gos 1975, 291-293), из несуществующей деревни Mstenice недалеко от Hrotovice, район Тршебич, примерно середина пятнадцатого века из Vracov, район Годонин (Nekuda 1985, 141). Они отличаются от находки из Гожув закруглённым оголовьем (рис. 5:b-f). Наиболее полно и хорошо сохранившийся образец моравского типа найден 1882 году, под старым дубом возле Janoslavic, округ Шумперк (рис. 5:e-f). Оружие в первую очередь предназначено для рубки. Ручка, длиной 24 см, хотя и с меньшим количеством отверстий под заклёпки, длиннее на 0,5 см, чем на корде из Гожув. В связи со схожими пропорциями двух экземплярах и сходством элементов наборов на рукоятях предполагается, что лезвие силезского корда было сломано примерно на 7 см. На находке из Janoslavic сохранился нагель. По длине ножки нагеля выступающей над поверхностью получилось установить толщину щёчек рукояти — 0,6 см (Michna 1997, 260). Вес корда из Janoslavic после технического обслуживания 1112 грамм, что примерно соответствует весу одноручного меча.
Благодаря рентгеновскому исследованию и отдельным исследованиям был установлен способ монтажа набора на рукояти корда, так называемого моравского типа. Оголовье садили на продолжение хвостовика — стержень серповидно изогнутый в сторону лезвия (там же, 259-260). Такая конструкция, вероятно, разработана для защиты оголовья от расшатывания и выпадения. Это было особенно важно в случае асимметричной формы элемента, который обеспечивал лучший охват рукой, чем в случае оголовья в виде крышки. В такой конструкции функциональность соседствовала и с большей прочностью.
Похожее оголовье на экземпляр из Гожув можно увидеть на корде из района Видава в г. Вроцлав (рис. 6 AB), он хранится в Музее археологии во Вроцлаве (инв. 2737). Нижний край оголовья имел полукруглый вырез под щечки рукояти, что предотвращало их сбивание. Изучение более точных источников (EK ABTH.C в К 87:02) позволило определить место находки, по сравнению с предыдущей публикацией (Mark 2004, 49). Нагель закреплён в отверстии сделаным прямо сквозь гарду, что является более надёжным вариантом его фиксации. Подобный вид крепления можно увидеть на кордах 15 века из села Drahovce в Словакии (Baca, Krupa 1991, 19; obr. 1:2-3) и на гарде найденной в замке Rokstejn в Чешской Республике (Merinsky, Placek 1989, 29, 53, ryc. 11:3).
Аналогов схожих с экземпляром из Вроцлава в историческом материале польских земель не найдено. Почти идентичные корды можно увидеть на средневековом панно из Вроцлава. Образы вооружённых людей с алтаря святого Барбары 1447 года во Вроцлаве являются ярким примером. Там изображён корд аналогичный корду из Видава (рис. 6:c). Полукруглый вырез на нижнем крае оголовья является неотъемлемой частью всех кордов представленных на алтаре Святого Барбары.
Тот факт, что техника боя кордом является следствием его конструктивных особенностей, подтверждают средневековые трактаты фехтования.
Руководство H. Talhoffera 1459 года, показывает вариант боя основанный на система ударов, которые противники наносят специально подготовленными кордами, оголовья которых такие же как на экземплярах из силезкого Гожува и Видава (ryc. 7:a). Таким образом показано, что универсальные ассиметричные трапециевидные оголовья, обеспечивают не только хороший упор для рук, но и не мешают эффективным ударам. Корд – почти полная копия оружия из рукописи Таххоффера – находится в Вене, и был опубликован W. Hummelberger (1980, 204, ryc. 128).
Во втором половине пятнадцатого века отмечен растущий упор на рубящие свойства кордов. Эта тенденция выражена в основном в форме лезвия, и оголовьем с большим выступом с внутренней стороны рукояти. Трактат Талхоффера, в версии 1467 года, представляет техники боя рубящими ударами кордом у которого оголовье с выступом (рис. 7 б). В упрощенном виде такие корды без стального оголовья, его заменяют деревянные щёчки аналогичной формы закрывающие хвостовик с двух сторон.
Такое оружие подвешенное на тонком ремешке можно видеть в левой части картины полиптиха Пятидесятницы из церкви бернардинцев во Вроцлаве (ок. 1500). Художник изображает рукоять оригинальной конструкции, где деревянные щёчки на рукояти заменяют собой оголовье с выступом (рис. 8), как и случае поздних восточных сабель типа карабеллы. Трудно определить, является ли это фантазией автора или срисовано с оригинала. Самое ранее подобное оружие, скорее сабля чем корд, известно нам благодаря дому семьи Rybischow, сейчас ул. Жертв Освенцима во Вроцлаве, построенного около 1531 года, (Ферстер, 1907, 89).
Экземпляры хвостовиков с выступами, иногда раздвоенными хвостовиками, наиболее близкими по форме рукояти на нарисованное оружие, соответствуют оружию с южного района Западной Европы, хотя и есть похожие кинжалы ножевого типа из восточных территории бывшей Речи Посполитой (Бохан, 1997, 62) Корд с подобным строением рукояти и лезвием постепенно сужающимся в сторону острия найден в Wolmirstadt, Германия (рис. 8:b). Его хвостовик с тремя латунными заклепками и отверстием для посадки нагеля (Schultheiss 1875, tabl. X:9). Следующие два экземпляра найдены во время углубления реки возле Эмминген-Липтингена в Баден-Вюртемберге (рис. 8:c) и датируются XVI-XVII веком (Nubling 1990,727-728,tabl. 145:1 -2). Общая длина меньшего из них 50 см, и его рукоять аналогична рукояти кинжала 16ого века из коллекции Musee d’Art et d’Histoire в Женеве (Peterson 2001, рис. 42). Лезвия у всех них в основном прямые в отличии от корда с алтаря из Вроцлава. Использование подобных рукоятей на территории в Силезии, на данном этапе исследований, может быть подтверждено лишь иконографические.
В общем, следует полагать, что находки с прямыми лезвиями и хвостовиками с выступом-упором, в большинстве происходят из Германии и, возможно, из Швейцарии и характерны для конца пятнадцатого и начала шестнадцатого века.
Основным способом ношения кордов среди мещан и других вооружённых сословий было ношение корда с левой стороны на одном свободном ремне или на ремнях отходящих от основного ремня на талии, благодаря ним корд подвешивался на уровне бедер. Это подтверждается в отношении Силезии такими источниками как: сцена с распятия триптих из церкви Gaci, 1450 года (рис. 9:a), скульптура мещанина с южного фасада ратуши в Вроцлаве (рис. 9:b) полиптих Пятидесятница из церкви бернардинцев в Вроцлаве, около 1500 г. (рис. 9:d), или изображением с алтаря в Gоrа 1512 года (рис. 10:b). В последнем случае изображено округлое ассиметричное оголовье – подобное можно найти и в Силезской миниатюрной живописи (рис. 10:c) такое же оголовье мы видим на находке из Археологического музея во Вроцлаве (рис. 10:a) и замке-музее в Бендзине (Marek 2004, 49-50, ryc. 5:d-e). На основе иконографии можно предположить, что такая форма оголовья свойственна кордам второй половины пятнадцатого и начале шестнадцатого века.
На полиптихе из церкви Святого Войцеха в Вроцлаве 1513 г., можно увидеть аналогичное оружие — вышеперечисленному, однако, корд висит на правой стороне преступника, а не как обычно на левой. Корд с алтаря Святого Барбары крепится к широкому основному поясу (рис. 6:c). На алтаре Mikolaja Obilmana 1466 г., в г. Легница вооружённые персонажи носят корды на ремнях свисающих с основной портупеи (przytwierdzone na rzemieniach przewieszony skosnie przez ramie)(см. Witkowski 1997). Во второй половине пятнадцатого века и в начале шестнадцатого века, редко встречаются корды висящие прямо на портупее, как и в случае более поздних сабель, что можно заметить по триптиху святой троицы в Вавельском соборе, 1467 г. (Glosek 1990, 123, ryc. 79). Ножны кордов отображены в Силезских произведениях искусства с двумя или тремя карманами на внешней стороне, там носили ещё один ножик или шило (ryc. 8:a; 9:b,d). Аналогичные шила, встречаются в ножнах более поздних рапир (Norman 1980, 310), служили они скорее всего для прокалывания отверстий в кожаных ремешках для пряжек, ведь со временем ремни растягиваются из-за веса оружия. Обычай ношения шпаг и мечей, в ножнах с такими аксессуарами сохраняется, по крайней мере, до конца 80-х шестнадцатого века (там же, 310).
Ношение клинкового оружия на высоте бедра было продиктовано не преобладающей модой, а практическими соображениями. Это позволяло быстро и легко достать оружие из ножен и перевести его в положение для удара.
Известные трактаты о боевых искусствах средневековья, к сожалению, не иллюстрируют момент обнажения корда. Возможно, в этом случае можно полагаться на иллюстрацию с аналогично носимым мечём. На страницах пособия Ханса Талхоффера версии 1459 г., один из участников, вытаскивая меч из ножен, снизу направляет его на руку противника атакующего сверху. То же исходное положение двух противников, но уже с обнажённым оружием, начинается последовательность ударов и блок кордом отображено тем же автором, 1467 г. (Clements, Rector 2000, tabl. 223). То же самое можно найти и в трактате Дюрера в разделе посвященном кордам (Dornhoffer 1909, tabl. 52:3). В бою на кордах, использовался каждый элемент оружия, и весь комплекс атак оголовьем (Zabiñski, Walczak 2002, 124-125). Любопытно, что в фехтовании кордами используются блоки, в которых одна рука покоится на рукояти, а вторая на середине лезвия.
Использование таких техник, рекомендует автор рукописи Codex Wallerstein (там же, 134-139). Схватив левой рукой лезвие przy zaslonie oburacz в бою на тесаках, также можно увидеть на более поздних работах Иоахима Майера, 1570 г. (Wagner 1980, 121, 126). Однако совмещая информацию от авторов из разных эпох можно утверждать, что этот метод требует значительных физических сил (Zabiñski, Walczak 2002, 134; Wagner 1980, 126).
В заключение можно сказать, что корды и кинжалы ножевого типа распространились в Силезии вероятно во время гуситских войн. Этот вывод сделан на основе анализа археологических находок региона. Непосредственно связанные с военными действиями в первой половине пятнадцатого века, находки из Gorca около Mêcinki, Мышкув и Niemcza (см. каталог) — самая важная крепость гуситов в Силезии (Marek 2006, 69-71).
Можно проследить южное влияние в этом районе, как и в случае поздноевропейского древкового оружия, показанное на примере кордов характерных формы, находимых только в Чешской Республике, Словакии и Силезии. К ним можно отнести корды так называемого моравского типа из Гожува в Силезии, см. Olesno.
Представленный обзор кордов, их конструкции и форме исполнения приводит к выводу, что корд эволюционировали по двум направлениям: форму предназначенную для do zadawania sztychu (резкого сильного удара? прим, переводчика) или более универсальную, сочетающий в себе особенности колющего и рубящего оружия с начала пятнадцатого века. Особо популярными во второй половине пятнадцатого и первой половине шестнадцатого века стали корды ориентированные на рубящие удары. Вообще можно сказать, что шнуры с широкими лезвиями и оголовьем с выступом-упором относятся к последней категории. К первым относятся образцы с более симметричным оголовьем и сильно сужающимся лезвием в сторону острия, как например, экземпляр из Wirow.
От редактора..
Если кому то нужен польский оригинал, пишите, сбросим